Я замерла.

– Это то, что было нужно?

– Определённо, – кивнул целитель и подмигнул, ободряя. Он насквозь меня видел. – Не волнуйся за своего князя. С такой базой разработка «энергетика» – дело времени и техники.

– А вот со временем проблемы, – вздохнула я. – У нас есть год, максимум – два. Знаешь, – мой голос дрогнул, – я никогда себе не прощу, если не успею.

Дэйр отвёл глаза.

Боги, что я делаю! Заставляю его спасать жизнь сопернику… На мгновение мне показалось, что если бы Северный князь умер, то, возможно, это сделало бы целителя счастливым… и освободило бы меня.

Закружилась голова. Во рту стало сухо.

Я… без Максимилиана? Любимая и влюблённая… в другого? Без жертв, истерик, предательств и недомолвок?

Нет.

С дырой в груди.

Если я откажусь от Ксиля – значит, предам самое себя.

– Нэй, что с тобой? – Голос Дэриэлла доносился, как сквозь ватное одеяло. Почти как в бреду, я осела на пол, прислоняясь затылком к деревянной стене.

Эгоистичный, жестокий, лживый манипулятор… Что Ксиль сделал со мной, если при одной мысли, что его может не быть, земля уходит из-под ног, а мир проваливается в чёрно-белую бездну? Почему я люблю его, а не…

– Найта, Найта, не пугай меня… Посмотри на меня, слышишь?

Прикосновение тёплой руки – и прохлады исцеляющего дара.

– Дэйр… Мы ведь успеем, да?

Он придвинулся совсем близко и невесомо поцеловал в лоб. Как прежде, когда был просто учителем. И дышать стало как-то легче.

– Клянусь тебе, Нэй. Мы успеем.

Остаток дня прошел… мимо. Мы болтали на посторонние темы, стараясь не затрагивать ничего личного, обсуждали проблемы алхимии и магии, перебирали трофеи из Кентал Наттэй. Я и не заметила, как опустились сумерки.

А вечером дом наполнили запахи готовящейся еды, звуки голосов и смех.

– Что такое? – Я спускалась по лестнице, сонно потягиваясь. Успокаивающие отвары, которыми напичкал меня Дэриэлл после приступа, притупили реакции. – По какому поводу праздник?

Ответом мне стал громовой хохот присутствующих.

– Сестра, ты крута! – хмыкнул Хэл, откладывая книгу на подлокотник. – Уважаю. Забыть о собственном дне рождения?

– Что?.. – Я с глупым видом застыла на последней ступеньке, лихорадочно подсчитывая. Разве?.. Нет, точно… – Но двадцать второе марта только через четыре дня!

– О-о, – задумчиво протянула Ани, накручивая на палец прядку. – Вообще-то сегодня. Если честно, то мы немного боялись, что ты не придёшь в себя до этого времени. Всё-таки травмы были весьма серьёзными, Нэй.

– Э-э… постойте… Вы хотите сказать, что я провалялась в постели четыре дня? – Цифра определённо не желала укладываться в голове. Как-то не верилось. Даже с точки зрения гигиены – четыре дня в неснимающихся доспехах… Гм… Уж мне, как ученице целителя, было прекрасно известно, как должен выглядеть человек после такого!

– Вообще-то пять, – порадовал меня Дэриэлл, с убийственно серьёзным видом втыкающий свечки в торт. – Честно, ты нас ужасно напугала тогда. Слишком всё это смахивало на энергетическую кому – физиологические процессы почти остановились, зрачки на свет не реагируют… Но потом Элен сообразила, что твой организм просто перестраивается сообразно циклам развития эстаминиэль. Тем, о которых ты мне рассказывала. Наверное, шок спровоцировал начало изменений. Но как только они зафиксировались, ты пришла в себя. Жаль, я при этом не присутствовал.

Я ошалело хлопала ресницами. Значит, подстройка под возрасты эстаминиэль… Что ж, это многое объясняло. В том числе и провалившиеся в никуда четыре дня. Но как же так?

Тряхнув волосами, я метнулась к зеркалу в гостиной. Покрутилась, оглядывая себя со всех сторон. Вроде бы ничего необычного. Шевелюра – встрёпанная, как обычно, изменений фигуры не наблюдается, глаза прежние – светло-зелёные, непонятного оттенка, сейчас заспанные и слегка удивлённые.

Ничего не понимаю.

– Но я же такая же, как была! – вырвался крик души. – И это, по-вашему, один из возрастов? Какой же именно?

– Как это – какой? – ласково улыбнулась мама. За всё это время она не произнесла ни слова, наблюдая за мной с какой-то ностальгической нежностью. – Любовь, конечно. Это же совершенно очевидно, Найта… – вздохнула она, а Дэриэлл взглянул на меня так, что я покраснела и затянула шнурки на вороте толстовки. – А ведь ещё недавно ты была таким ребёнком!

– Она и сейчас ребёнок, – фыркнул брат. – Феноменальная наивность и зацикленность на внутренних проблемах – это очень даже подростковое.

– Хелкар!

– А что такого, мам? – возмутился юный некромант.

– Ничего, Халли, ничего. Очень жаль того времени, которое я потратила на попытки привить тебе чувство такта и меры.

– Ну, ма-ам!

Не успела я опомниться, как меня вытолкали из гостиной под предлогом, что «здесь готовится главный сюрприз, ты же не хочешь всё испортить, да, Нэй?» и затолкали обратно в комнату. Лиссэ, выпроводив Хэла и Дэйри, торжественно вручила мне аккуратно перевязанный свёрток… с очередным платьем.

Лучше б я в подземелье осталась!

– Нэй, не упрямься, тебе очень пойдёт, – умиленно сюсюкала Ани, забегая то справа, то слева и жалобно заглядывая в глаза.

– Найта, невежливо отказываться от подарка. Найта, не обижай уважаемую госпожу Лиссэ. Найта, послушай меня, родная мать плохого не посоветует, – флегматично бубнила Элен с дивана, не отрываясь от чтения книги из Кентал Наттэй.

– Ты, милочка, совершенно зря волнуешься, оно очень даже скромное, уж поверь моему опыту, – наставляла меня Лиссэ, тыкая в нос подарком. Я вертелась и отнекивалась, чувствуя, что это бесполезно.

Короче говоря, было ужасно весело и шумно.

В конце концов меня уговорили надеть злосчастное платье – синее, с рельефной белой вышивкой, из посверкивающей ткани, с пышной многослойной юбкой до колена и очень-очень открытыми плечами. Как ни странно, к нему идеально подошёл браслет Рэмерта. Я боялась, что меня спросят, что это за кольцо висит на шее, но Лиссэ только многозначительно переглянулась с Элен и заправила его за корсаж, оставляя на виду одну цепочку. Потом меня отловили, усадили в кресло и – о, ужас! – уложили волосы в подобие аллийской высокой церемониальной причёски из локонов и косичек. Похвалили за терпение и сбежали – готовить пресловутый сюрприз. А я осталась сидеть в комнате, боясь даже пошевелиться, чтобы не дай бездна не попортить причёску – ещё раз процедуру укладки я бы не вынесла!

К счастью, долго ждать не пришлось. Спустя некоторое время я уже стояла в гостиной, украшенной лентами и шариками, сюрреалистично выглядевшими в аллийском интерьере, и принимала поздравления и подарки. От Хэла – книгу по алхимии, от мамы – серебряную диадему с зелёными камнями, передававшуюся в нашей семье по наследству. Дэйр – вот умора-то! – вручил плеер последней модели и стилет из кости, смазанный хитрым ядом. Поздравляя, Дэриэлл, ничуть не стесняясь присутствующих, сладко поцеловал меня в губы, нарвавшись на возмущённый крик Хелкара «И ты туда же!».

Последней ко мне подошла Ани.

– Знаешь, Нэй, я долго не знала, что тебе подарить… Конечно, настоящее совершеннолетие ещё не скоро, но восемнадцать лет по человеческим меркам – это серьёзная дата. Поворотная точка, по-своему. – Юная аллийка улыбнулась. – Скоро многое поменяется в твоей жизни. Поэтому я решила, что лучшим подарком станет то, что будет всегда напоминать о времени, которое ты провела здесь, в Кентал Савал.

Ани – потрясающая художница… Теперь я осознала это в полной мере.

На этой картине уместились мы все. Я стояла, облокотившись на ветку яблони, и мечтательно-грустно смотрела вдаль. Дэйр сидел у моих ног, откинув голову назад, словно ловя каждое мое движение. Против обыкновения, волосы целителя на картине не были заплетены в косу – художница пожелала увидеть рассыпанную по его плечам золотисто-медовую волну. Хэл сосредоточился на игре в шахматы с Ани, задумчиво разглядывающей чёрно-белые фигурки. Справа, на крыльце устроились за чаепитием Элен и Лиссэ, снисходительно посматривающие на «молодёжь».